В детстве я читал много всякого-разного: Аберкромби, Мартин, пан Сапковский... Но один автор казался "по-настоящему" взрослым — Ирвин Шоу. Было даже немного стыдно его читать: вдруг прочитаю — и всё, стану "не таким"? Однако же, искушение брало верх и мне открывался мир не менее фантастичный, чем мартиновский Вестерос — своего рода параллельная реальность. Блестящие небоскрёбы, пляжи Лазурного берега, извилистые дорожки в Альпах, томные беседы, быстрые взгляды, казино, шелест платьев, сепия 50-х годов, изощрённо-прекрасная усталость от жизни, писатели, любовницы, романы старые, очень старые, застарелые. "И вот мы встретились снова" спустя двадцать лет. Очень много кризиса среднего возраста. Всё это ужасно буднично — в том далёком мире. И вы знаете, нравилось.
"Вечер в Византии", "Люси Краун", "Вершина холма". Наверное, очень непохожие книги, но в моей памяти они слились воедино. Сильно позже прочитал роман "Богач, бедняк", и... Вроде всё на месте (или я себя в этом убедил). Но что-то не так — герои не из тех, кому сочувствуешь, сепия приелась.
А буквально час назад одолел "Ночного портье". Лучше бы я этого не делал. Потому что после Европы Хемингуэя, Европа Шоу — это как выветрившаяся газировка: о происхождении напоминает лишь неприятный привкус. Герои не то что картонные, но удивительно бесхребетные. Словно спектр их чувств, эмоций подвергся унизительному обрезанию. Всё блекло — и пеньюары, и дорогие машины, и сливки вашингтонского общества. Альпийский снег — даже тот матовый, а "сильные" по задумке женские персонажи рождают исключительно потребительский интерес.
При этом написано профессионально. Первые страниц сто пятьдесят глотаешь незаметно для себя; интрига в порядке и хочется знать: что же дальше приключится с новоиспечённым миллионером? Может быть, гангстеры устроят погоню через весь земной шар, чтобы вернуть деньги себе? Или знакомство с вашингтонскими элитами вознесёт героя на вершины политической жизни? Нет, нет и ещё раз нет. Ружья стреляют, но вхолостую. Всё будет происходить, да и закончиться тоже, пресно и банально. Поверьте мне. И не читайте этот роман.
Если покопаться в моих чувствах, то кроме разочарования там можно найти ещё и лёгкую грусть. Потому что "Вечер в Византии" — одну из двадцати трёх книг, которым я поставил десятку — я уже никогда не стану перечитывать. И, да, вполне возможно, что именно "Ночной портье" — провал Шоу, а остальные книги держат планку. Но прочитав "Ночного портье", я понял, что Шоу мне в принципе уже не будет интересен. Хотя бы потому, что есть Хемингуэй, у которого книги словно сотканы из нервной ткани и полны жизни, а не суррогатной мишуры. Шоу "образца детства" — вымерший вид и к тем впечатлениям мне уже не прикоснуться.
P.S. Забавно, что перечитывать "детских" Ле Гуин, "Хоббита" Толкиена, да тех же "Котов-воителей"! — мне в кайф (и плевать на целевую аудиторию), а такой весь "взрослый" Ирвин Шоу уходит в небытие.
"Что с тобой будет?" — куда как менее загадочный вопрос чем "Каким ты будешь?".
«Ирвин Шоу умел облекать высокую литературную суть в обманчиво простую форму занимательной беллетристики», — прочёл я когда-то в аннотации к одной из книг писателя. И долго не мог взять в толк, что же имел ввиду критик.
Открытием и своеобразным предостережением стал роман «Вершина холма», покорила «Люси Краун», вызвал бурю эмоций погружающий в мир артистической богемы «Вечер в Византии»… Но «высокой литературной сути» в этих романах я так и не увидел. Автор брал мастерством. Пленял богатством палитры чувств. Изысканной вычурностью. «Богач, бедняк» же — очевидно, нечто большее. Думаю, в аннотации подразумевалось именно это произведение.
Перед нами – масштабная панорама судеб. Три человека, три пути. Потомки немецкого эмигранта, юность которых пришлась на послевоенные годы, молодость на 50-е и 60-е в центре повествования от начала и до конца. Поначалу они кажутся если и не картонными, то весьма стандартными персонажами. Совестливый Делец, Драчун-гангстер, молодая Девушка на перепутье. Конечно же, такое представление будет достаточно быстро сломлено. Герои растут, кого-то лепит заново жизнь, кто-то меняется сам. Судьба тасует колоду и сдаёт карты. Кто сумеет распорядиться случайностями, использовать во благо себе прихоти судьбы? Выиграть? Постойте, господа... А что это вообще такое в данном случае — выигрыш? Возможно, богатство, слава, когда «тебя приветствуют те, чьи каделаки подкатили к вершине чуть раньше»? Так полагал Делец в самом начале своего пути. Но деньги быстро стали ему безразличны. Девушка тоже искала счастья — в кипучем Нью-Йорке — нашла его даже на какое-то время, но зыбкое ощущение оказалось недолговечным.
«Богач, бедняк» называется книга, но вкладывал ли автор в название «меркантильный» смысл? Я полагаю, богач тут тот, кто сумел заключить выгодную сделку с судьбой, обрести душевный покой. Все герои алчно ищут его. Кроме одного, того, кому в итоге и повезёт. Это закономерно. В одном из предыдущих отзывов писали: «роман о том, как важно прожить свою жизнь именно так, как ты сам считаешь нужным». Стереотипы «правильного» построения жизни и есть проклятие Джордахов. Они полагают, что следуя определённым правилам, нормам, смогут достигнуть желаемого, но это лишь путь в никуда.
Впрочем, проблемами смысла жизни, терзаний поиска, проблематика, заложенная автором в книгу, не исчерпывается. Хотя, лично меня именно эти размышления, внутренние монологи задели, дали пищу для раздумий.
Выше я причислил роман к Литературе, обделив этой регалией другие, не менее замечательные произведения автора. Хочу объясниться. «Богач, бедняк», как я уже писал, заставил меня поразмышлять. А всё ли я делаю правильно? Куда приведут меня нынешние ориентиры? Было тревожно узнавать в молодом Рудольфе себя. Для сравнения: стареющий рефлексирующий сценарист Крейг из «Вечера в Византии» тоже вызывал у меня симпатии, сострадание. Событийная насыщенность романа, градус накала, объективно дают фору местами даже скучноватой семейной саге. Однако, вжиться в Крейга никак не удавалось. Он именно что герой книги в жанре беллетристики. Можно сказать, «сделан» для самокопаний на публику.
Однако же, не буду отвлекаться от основного объекта рецензии. Итак, самое «вкусное», то, из-за чего я бы стал рекомендовать вам данный роман — это антураж. Время и место действия (Америка) накладывают заметный отпечаток на дух повествования. Шум делового Нью-Йорка, сухое потрескивание плёнок с отснятыми в Голливуде серо-белыми фильмами; спокойствие Европы против предпринимательского духа Америки, тень холодной войны, маккартизм… — перелистывая первую страницу читатель попадает в мир, который уже стал историей, но всё ещё недостаточно отдалённой: эхо того времени вовсю гуляет по современности. Ирвин Шоу, живший тогда, «впитавший» в себя эпоху, мастерски погружает в неё читателя.
Особенно интересным станет роман для уже знакомых с творчеством Шоу, фактами его биографии. Писатель не стал вводить «своего» персонажа, тем увлекательнее с помощью героев, по изменяющемуся стилю письма, угадывать его восторженное отношение к Европе, морю, горечь воспоминаний о прочувствованном на собственной шкуре маккартизме. Интереснее всего «расшифровывать» отношение автора к Америке. Что она для него – «хранимая богом страна» как для Рудольфа? Или он выразил своё отношение к Штатам устами Тома?
P.S. Вообще, по прочтении роман оставляет немного гнетущее впечатление. Чувство безысходности. С деньгами плохо, без – тоже. Америка страна великих возможностей, но кому они в конечном счёте нужны? А познавший счастье тут же сыграл в ящик.
облако тэгов
